Международные границы: где настоящие барьеры?

В Санкт-Петербургском филиале Вышки есть пока еще редкая, но крайне полезная практика приглашения профессоров и преподавателей Питерской Вышки в зарубежные университеты для чтения лекций – этот формат позволяет российскому преподавателю познакомиться с работой системы высшего образования другой страны «изнутри», переосмыслить свой курс, исследовательскую проблему, получить стимулы для новой мысли.

Тем не менее, зачастую неформальный разговор о международных связях вызывает у преподавателей и студентов филиала «скептическую улыбку». Почему? Попробуем предложить свой взгляд на проблему.

Как ни крути, развитие международного сотрудничества – это язык. Прежде всего, английский. Знание его особенно важно для преподавателей. Можно, конечно, писать письма через Google Translate, но эффективность такого общения весьма сомнительна. Эта проблема, которая, казалось бы, снимается простым «надо учить», не так уж проста. Мотивировать взрослого человека на то, чтобы приложить огромное количество усилий к новому делу, цель которого не всегда очевидна (а разработка англоязычных курсов и активный «академический туризм» для большинства преподавателей – дело новое и не совсем понятное), очень сложно. К тому же, чтение курса на английском языке, даже если его хорошо знать, дело намного более трудоемкое, чем преподавание на русском.

Смежной проблемой, препятствующей активизации «англотизации» учебного процесса, является низкий уровень английского языка студентов. Перевод статьи для использования в курсовой работе зачастую расценивается ими как «сверхзадача», достойная только супергероя. Преподаватель, задающий доклад на английском, тут же возводится в ранг самых-самых злых гениев, семинары которого лучше с должным почтением пропускать. И это, поверьте, не преувеличение. Это просто показатель стремления к «меньшей крови», которое, увы, господствует в студенческой среде Питерской Вышки.

Другая проблема – взаимодействие внутри филиала. Казалось бы, приглашение интересных ученых, работающих в ведущих мировых университетах, должно собирать огромные аудитории заинтересованных студентов и преподавателей. Однако этого не происходит.

Подобное положение дел не является результатом какого-то «внутреннего заговора»: на филиальском сайте регулярно и довольно заблаговременно вывешивается информация о том, что «Профессор Х прочтет лекцию Y, приглашаются все желающие». Просто отчего-то «не свои» факультеты, а иногда и «не свои» кафедры считают это чем-то неинтересным и неважным. К примеру, в недавнем опросе ни один из студентов-четверокурсников факультета менеджмента не смог сказать, кто такой Рональд Инглхарт (правда, до этого ни один из них не смог сказать, кто такой Торстейн Веблен, – но Веблен доступен сегодня только в книжках, а Инглхарт, по идее, в соседнем корпусе).

Возможно, то, что мы описали, ставит больше вопросов, чем наводит на ответы. Тем не менее, весьма вероятным выходом из ситуации «нежелания английского» нам видится стимулирование разработки не просто курсов на английском языке, а совместных курсов преподавателей иностранного языка и преподавателей-предметников. Такое сотрудничество, на наш взгляд, поможет привнести весомый смысловой элемент в изучение иностранного языка, снизить техническую нагрузку на преподавателей по переводу текстов лекций, учесть особенности преподавания студентам на английском языке, помочь им самим готовить англоязычные презентации и доклады.

Преодолеть коммуникативные барьеры, конечно, сложнее. Однако сделать это необходимо. Внутренняя открытость – не менее амбициозная задача, чем открытость внешняя, и над ней, с нашей точки зрения, надо работать в первую очередь.

 

Анна Санина, доцент кафедры государственного и муниципального управления,

Алексей Балашов, доцент кафедры экономики фирмы

Санкт-Петербургского филиала ВШЭ

 

28 апреля, 2011 г.