- A
- A
- A
- АБB
- АБB
- АБB
- А
- А
- А
- А
- А
Книги, которые изменили Вышку
Во многих антиутопиях XX века чтение и сочинение собственных текстов – запрещенная под страхом смерти деятельность. Как мы помним, в воображении Замятина, Хаксли, Оруэлла и многих других непременным атрибутом государства будущего был запрет на литературу и другие искусства, потому что за ними стоят фантазия и воображение – творческие способности человека, позволяющие ему создавать альтернативные миры. Антиутопия – жанр по меркам большой истории юный. А идея с запретом литературы далеко не нова: достаточно вспомнить, что еще Платон в «Государстве» советовал изгонять поэтов из идеального государства – чтобы не развращали воображение граждан, не создавали ложных мифов, не размягчали характеры и не затуманивали сознание. Интересно, до сих пор ли современные писатели и режиссеры-футурологи связывают с литературой и искусством творческие способности человека его, так сказать, человеческую сущность? Пока современные виды искусства соревнуются в прогнозировании, долго ли еще продержится чтение и будет ли оно конституировать человеческую природу. Так, например, в антиутопическом романе Мишеля Уэльбека «Покорность» (2015) главный герой Франсуа, переживающий глубокий личный кризис университетский профессор литературы, в результате победы на выборах 2022 года исламистской партии и изменения французской политической системы вынужден уйти в отставку и начать новую жизнь. Он покорно принимает ислам, получает совершенно другую престижную работу и несколько жен в придачу. По сравнению с «1984», сценарий умеренно-мягкий. Да и горизонт, прямо скажем, был не велик.
В отличие от романов, программы развития всегда сбываются (таков жанр). После утверждения Программы развития ВШЭ до 2030 года мы все сейчас в той или иной мере заняты проектированием нашего будущего. Проектное обучение, переход на онлайн, реструктуризация, центры превосходства и многие другие понятия не сходят сейчас с языка. Недавно я услышал, что философия и история скорее всего исчезнут из дисциплин общего цикла на всех бакалаврских программах. Если это так, то не перейдут ли эти курсы в онлайн? Возможно. Более того, можно даже предположить, что традиционно длинные обзорные курсы по истории чего-либо (философии, литературы, языка, религии) могут сегодня казаться устаревшими и не соответствующими быстро меняющейся повестке. Если лекции по философии полностью перейдут в онлайн – еще полбеды, а если полностью исчезнут и семинары – это уже хуже. Живое устное обсуждение прочитанных дома текстов ничем заменить нельзя. И конечно, напрашивается вопрос, что займет место философии и истории. Проекты?
Мне как гуманитарию очень хотелось бы, чтобы Вышка пошла по иному пути. Если вдруг окажется, что философию и историю уже не спасти, почему бы не обратиться к опыту многих американских университетов, которые вот уже 100 лет, с начала 1920-х, содержат у себя курсы «Великие книги» – обязательные для всех первокурсников всех специальностей. И это несмотря на «затратность», тренды, моду, прогресс «науки и техники». Важно при этом, что слово «книги» понимается предельно широко – как выдающиеся и оказавшие значительное влияние на развитие человечества произведения не только художественные, но и документальные, научные, философские, религиозные, публицистические и исторические. Несмотря на сопротивление, практика комментированного чтения и обсуждения ключевых текстов человеческой цивилизации не просто прижилась, но и стала важным элементом американской системы высшего образования, культивирующей критическое и системное мышление и нестандартный подход к решению проблем.
О художественной литературе я распространяться не стану: благо, в Вышке уже несколько лет существуют общеуниверситетские факультативы по истории мировой литературы, а в «Окнах роста» время от времени наши коллеги с разных факультетов рассказывают о книгах, которые многое для них значат. Создание обязательных курсов «Великие книги» напрашивается само собой, хотя их дизайн и наполнение нуждается в обсуждении. Здесь важнее подчеркнуть, что внутри «Великих книг» можно и нужно обсуждать и философские, и исторические, и научные шедевры. В списках для чтения у американских студентов оказываются главные философские книги последних 2500 тысяч лет – Платон, Аристотель, Лао-Цзы, Конфуций, Гоббс, Декарт, Паскаль, Спиноза, Локк, Лейбниц, Руссо, Гегель, Маркс, Рассел, Сартр… Чем не краткий курс философии по первоисточникам? В сонме великих пребывают и эпохальные научные трактаты, которые теперь понятны всем, потому что лежат в основе не только школьной программы, но и многих обыденных представлений среднестатистического обывателя – например, «Происхождение видов» Дарвина или «Толкование сновидений» Фрейда. Разумеется, знаковые исторические сочинения от Плутарха и Тацита до Гиббона и Гизо тоже относятся к нетленной классике и дадут фору многим художественным опусам. Наконец, этот список должен быть дополнен фундаментальными текстами крупнейших мировых религий.
Список канонических книг открыт, и каждый может добавить к названным что-то свое – любимое и ценимое. Главное – не принимать поспешных решений.