- A
- A
- A
- АБB
- АБB
- АБB
- А
- А
- А
- А
- А
Взаимодействие вузов — участников проекта «5-100»: конкуренция или интеграция?
Руководитель проектного офиса Центра образовательных разработок бизнес-школы «Сколково» Михаил Антонов
Как Вы оцениваете «дорожные карты», представленные университетами?
В целом позитивен уже сам факт того, что «дорожные карты» появились и будут способствовать активному развитию университетов в тесной связке с другими существующими программами.
.PNG)
Многие университеты впервые задумались о необходимости повышения своей конкурентоспособности среди мировых научных и образовательных центров. Это само по себе является необходимым и достаточным условием для дальнейшего улучшения «дорожных карт». В то же время «дорожные карты» показали, что университеты часто не представляют себе тот масштаб и объём задач, которые им предстоит решить для достижения заявленных показателей. Не все цифры выглядят реалистично. Это касается как показателей научной и исследовательской эффективности (о повышении публикационной активности и росте цитируемости), так и показателей увеличения доли международных студентов и профессоров. В частности, некоторые университеты чересчур оптимистично оценивают свои возможности по значительному повышению доли иностранных студентов и профессоров в течение следующих пяти лет, в то время как на сегодняшний день эти показатели находятся на довольно низком уровне.
В чём заключаются ваши задачи как оператора программы?
Наша задача — помогать университетам вырабатывать общие стратегии и направлять их развитие. Например, объяснить вузам, какова технология сотрудничества с теми сообществами, которые оценивают репутацию университетов для международных рейтингов, как работать с идентификаторами в системах Web of Science и Scopus. Владение этой информацией способствует успеху университета в рейтингах не меньше, чем наличие научных результатов.
Каковы основные стратегии университетов в реализации программы?
Есть некоторые общие тренды, которые вполне оправданны на данном этапе. Первый тренд заключается в том, что многие университеты делают ставку на свои сообщества за рубежом.
Вторая стратегия связана с привлечением талантливых студентов. По этому показателю некоторые вузы, участвующие в проекте, уже сейчас имеют достаточно прочные позиции и намерены продолжать развивать эту составляющую.
Третья стратегия, обозначенная практически во всех «дорожных картах», — это международный рекрутинг, подразумевающий создание так называемых центров превосходства в исследованиях и разработках.
Примерно так выглядит стандартный набор инициатив в сфере продвижения и развития образования.
Каковы главные нормативные и ресурсные ограничения университетов в реализации программы?
В первую очередь это кампусы. Не секрет, что из пятнадцати участников лишь несколько вузов имеют кампусы, отвечающие международным стандартам; остальным придётся серьёзно вкладываться в их развитие. Это задача довольно сложная для университетов. Здесь важно освоить механизмы фандрайзинга и применить их с учётом российской специфики.
Второе ресурсное ограничение связано с недостаточным опытом существующих управленческих команд университетов. Вузам придётся привлекать к управлению довольно большое количество профессионалов из смежных областей, потому что сильных менеджеров в области управления образовательными проектами в России практически нет.
Каковы основные задачи и предполагаемый формат взаимодействия вузов?
Один из принципов проекта — стимулирование самостоятельности университетов в принятии решений по любым вопросам. Сотрудничество поможет вузам сформулировать пути решения определённых проблем, выработать некий набор первоочередных и необходимых инструментов. Подобное взаимодействие подразумевает обмен лучшими практиками. Возможно, оно найдёт выражение и в совместных проектах. На данном этапе координатором этого процесса выступает Высшая школа экономики.
Какую роль в реализации программы играет интеграция вузов с научными центрами?
Для многих университетов это основной ресурс повышения научно-исследовательской эффективности. В этой области показатели у всех университетов разные. Кто-то может шагнуть вперёд, используя уже имеющийся потенциал исследований, а кому-то необходимо получать этот ресурс извне. На сегодняшний день единственным таким ресурсом в стране является Российская академия наук и её исследовательские центры. Безусловно, существуют разные механизмы и разные степени интеграции, но для многих университетов это вопрос принципиально важный.
Какие риски Вы видите в реализации данной программы?
На мой взгляд, основной риск сегодня — это неготовность университетов к реализации данного проекта, к тем преобразованиям, которые необходимо провести. Прежде всего неготовность университетской системы управления, команды стейкхолдеров.
Руководитель Центра образовательных разработок бизнес-школы «Сколково» Денис Конанчук
Каков предполагаемый формат взаимодействия вузов в рамках проекта «5-100»? Какие задачи планируется решить в рамках этого взаимодействия?
.PNG)
В конце прошлого года мы запустили образовательные программы для руководителей и управленческих команд пятнадцати университетов, участвующих в проекте «5-100». Среди ожидаемых результатов не только знакомство с опытом ведущих зарубежных вузов и обсуждение возможностей применения их управленческих практик, но и разработка совместных проектов, которые могли бы дать синергетический эффект для всех участников.
Часть таких проектов касается взаимодействия вузов. Так, в рамках одной из программ обсуждаются идеи по совместному позиционированию университетов на международной арене. Другая программа рассматривает возможности взаимодействия вузов на уровне совместных образовательных программ и исследований. Ещё одна программа посвящена развитию массовых открытых онлайн-курсов (MOOC) и продвижению российской онлайн-платформы, которая могла бы на равных конкурировать с Coursera, EdX или консорциумами британских вузов. В рамках этой программы мы говорили о том, что нам под силу создать достаточно серьёзную MOOC-платформу, которая не принадлежала бы отдельному вузу, а была бы результатом кооперации ведущих российских университетов. Такой проект позволил бы, в частности, оказывать поддержку региональным вузам в усилении тех образовательных направлений, где не хватает преподавателей, экспертизы или ресурсов.
В рамках первого модуля руководители пятнадцати вузов-участников ездили в Южную Корею и Гонконг, встречались с руководителями азиатских университетов, которые недавно вошли в мировые рейтинги. Какие практики российские университеты могли бы перенять у азиатских вузов?
Мы встречались с управленческими командами азиатских университетов — это были и обзорные экскурсии по университетам, и разговоры с ректорами и руководителями подразделений, которые делились своим опытом и секретами успеха. После посещения каждого вуза (а всего их было шесть) проводились внутренние обсуждения: как увиденное можно применить в российских вузах. В результате дискуссий появлялись новые идеи.
Одна из таких находок — интересные схемы привлечения денежных средств. Примером может служить Гонконгский университет, которому в 2012 году удалось привлечь порядка 10 миллиардов рублей за счёт краудфандинга. Университет построил у себя в парке мемориальную стену и продавал право сделать на кирпичах гравировку. За это просили не так уж много денег (50 тысяч рублей за маленький кирпич и 250 тысяч за большой), но эта кампания привлекла очень много участников — выпускников, партнёров-доноров и даже профессуры. В результате массы небольших вложений удалось собрать значительные денежные суммы.
Второй интересный сюжет связан с развитием учебной инфраструктуры университетов. В Гонконге и Южной Корее идёт активный процесс строительства и ввода в эксплуатацию новых кампусов. Подобные задачи сейчас решает и ряд российских вузов. Азиатские университеты стараются по-новому организовать учебное пространство для студентов. Там не так много традиционных лекционно-семинарских аудиторий, основной акцент на открытые пространства с различными функциональными зонами: для временных рабочих групп, для чтения или подготовки рефератов, выступлений и т.п. Есть отдельная зона для прохождения онлайн-курсов. Есть несколько кафе и другие зоны для комфортного общения, много других зон. Это означает, что ставка сделана на самостоятельное обучение студентов. Я уже не говорю про новые библиотеки, которые полностью автоматизированы: двигающиеся стеллажи и специальные машины, которые выдают нужную книгу.
Третье интересное решение связано с людьми. Азиатские университеты сделали ставку на развитие человеческого капитала ещё в 1980-е годы. В этих вузах сейчас, как ни странно, не так много иностранной профессуры, но очень много корейцев и китайцев. Именно они и делают всю науку: ведут разработки, публикуются. Так что же сделали азиатские вузы тридцать лет назад? Они начали отправлять магистрантов в зарубежные вузы для получения степени PhD и вести активный рекрутинг на мировом рынке с целью привлечения в свои университеты не звёздных профессоров, а своих же выпускников, отучившихся в лучших западных университетах и имеющих опыт работы по всему миру.
.PNG)
Не менее интересны чётко выстроенные траектории профессионального роста. Заключается контракт, в рамках которого исследователь должен, к примеру, публиковать не менее двух статей в год в хороших журналах. Если через пять или шесть лет оказывается, что исследователь не справляется с поставленной задачей, с ним расстаются. Если же всё складывается успешно — это путь к пожизненному профессорству.
Что касается иностранных студентов, то азиатские вузы начали работу по их активному привлечению только в последние несколько лет. Для чего? Во-первых, это создаёт для собственных корейских и китайских студентов интернациональную среду общения, так как мир стал глобальным и студент должен это чувствовать уже на стадии обучения. Во-вторых, западные студенты оказались гораздо более требовательными к преподавателям, и их привлечение — способ мягкого управления и развития собственной профессуры.
Наконец, некоторые вузы (в основном корейские) делают ставку на патенты, стараются найти новые долгосрочные источники финансовых поступлений. Они не просто ведут исследовательскую деятельность, которая выражается в высокоцитируемых публикациях, а участвуют в практических разработках, результатом которых становится патент или стартап. Масштабы этой новой для классических вузов деятельности стремительно растут. Ожидается, что в перспективе десяти-пятнадцати лет эта деятельность станет одним из наиболее значимых источников доходов университета.
Заместитель министра образования и науки РФ Александр Повалко
Какие задачи ставит Министерство образования и науки перед университетами — участниками программы «5-100» на первом этапе реализации программы?
В целом основная задача — стать заметными игроками на международном рынке университетов. Есть несколько разрывов, которые были диагностированы нашими коллегами из Международного совета и на которые указывают сами университеты. Во-первых, это исследовательская составляющая университетов. Конечно, каждый вуз решает эту проблему по-своему, но создавать с нуля исследовательскую базу довольно тяжело. Это требует больших ресурсов, привлечения большого количества людей совершенно новых, не всегда доступных вузу компетенций. Правильное решение, на которое все университеты так или иначе выходят, — интеграция с коллегами из ФАНО и научных институтов Российской академии наук.
Какие проблемы планируется решить в рамках сетевого взаимодействия университетов?
В первую очередь в рамках сетевого взаимодействия университеты могут решить проблему собственной закрытости и нестыковки друг с другом. Сейчас мы договариваемся о том, что ведущие университеты отработают сетевое взаимодействие в части совместных образовательных программ с модулями, которые читаются в разных вузах.
Какие риски Вы видите в реализации программы?
Можем не успеть. Или нам не хватит людей.
Каким Вы видите взаимодействие вашего университета с другими вузами — участниками программы? Какие проблемы университет планирует решить в рамках этого взаимодействия?
Ректор Санкт-Петербургского национального исследовательского университета информационных технологий, механики и оптики Владимир Васильев
Основная цель — интеграция. Механизм взаимодействия достаточно простой: использование тех компетенций, которые отсутствуют или слабо представлены в собственном вузе. В нашем университете, к примеру, много хороших разработчиков программного обеспечения, которые могут быть интересны большинству университетов.
Конкретные инструменты могут различаться. Это могут быть совместные проекты, финансируемые с обеих сторон, совместные виртуальные (то есть без создания юридического лица) лаборатории, кафедры, центры, которые позволяли бы обмениваться научными исследованиями, студентами, преподавателями и т.д. Но главное — компетентностный обмен и усиление университета путём взаимного дополнения интегральных компетенций.
Совместно с Высшей школой экономики мы будем заниматься вопросами урбанистики и управления высшими учебными заведениями, освоением лучших управленческих практик, сотрудничеством с журналом «Форсайт» Леонида Гохберга и т.д.
Ректор Уральского федерального университета имени первого президента России Б.Н. Ельцина Виктор Кокшаров
.PNG)
Нам предстоит решить достаточно большое количество задач. Если мы не объединим наши ресурсы, то не сможем достичь показателей, заявленных в наших «дорожных картах». Сетевой формат взаимодействия, в том числе в онлайн-режиме, необходим для реализации совместных образовательных проектов, связанных с приглашением ведущих зарубежных учёных и преподавателей, организацией лекций и курсов ведущих российских преподавателей. Планируется организовать совместные образовательные курсы в бакалавриате и в магистратуре, когда часть обучения происходит в одном из вузов-участников программы.
Также предполагается создание совместных лабораторий по тем направлениям, где научные интересы наших университетов совпадают. Это позволит концентрировать ресурсы, совместно решать важные научные задачи, приглашать для работы в этих лабораториях и зарубежных учёных, и постдоков (что является одним из индикаторов данной программы). Сейчас мы должны сделать акцент на интеграцию всех участников этой программы, а также включить в эту интеграцию существующие сегодня научные организации, в частности, задействовать потенциал Академии наук. Иначе — и здесь я полностью согласен с Я. И. Кузьминовым — мы не сумеем добиться тех целей, которые ставит перед нами правительство РФ. Вхождение российских университетов в число лучших университетов мира не просто лозунг, а важнейшая государственная задача, и она требует объединения наших сил.