Российские демографы со знаком качества

Школьников Владимир Михайлович

научный руководитель лаборатории исследований населения и здоровья

О научном предшественнике лаборатории, многолетнем сотрудничестве и дружбе с коллегами, вкладе в демографический исследовательский инструментарий и корректности данных о воздействии коронавирусной инфекции на смертность в мире рассказывает кандидат географических наук, научный руководитель лаборатории Владимир Школьников.

Владимир Михайлович, как, когда и при каких обстоятельствах создавалась Международная лаборатория исследований населения и здоровья?

Международная лаборатория исследований населения и здоровья создана в стенах Высшей школы экономики в начале 2017 года. Ее непосредственным предшественником был Центр демографических исследований Российской экономической школы (ЦДИ РЭШ), в котором я также был научным руководителем. ЦДИ был воплощением возникшей в 2009–2010 годах идеи использования в нашей стране опыта российских ученых, успешно работавших на Западе. Центр получил поддержку фонда Дмитрия Зимина «Династия» и просуществовал с 2011 по 2016 год. Сотрудники ЦДИ проводили научные исследования и способствовали освоению российскими молодыми учеными современных методов демографии и получению, на их основе, доказательных результатов, конкурентоспособных на международном уровне с возможностью публикации в международных научных журналах. Кроме того, мы проводили курсы повышения квалификации для научных сотрудников, аспирантов и магистрантов из РЭШ, ВШЭ и других научных институтов. На этих курсах преподавали, как сотрудники ЦДИ, так и ведущие исследователи из других стран.  Мы создали также онлайновую базу данных по рождаемости и смертности в России, которая до сих пор обновляется и поддерживается нами на сайте РЭШ.

В середине 2016 года Анатолий Григорьевич Вишневский, директор Института демографии Вышки, написал мне, что в НИУ ВШЭ объявлен конкурс на создание международных лабораторий в рамках Проекта поддержки фундаментальных исследований «5–100» и предложил в нем поучаствовать. Вместе с коллегой по Институту демографических исследований Общества Макса Планка в немецком городе Росток (далее по тексту – Институт Макса Планка) и ЦДИ РЭШ Дмитрием Ждановым при непосредственном участии Сергея Тимонина и Евгения Андреева, имевших опыт работы как в ЦДИ РЭШ, так и в Вышке, мы подали заявку на этот конкурс. В ноябре 2016 года наша заявка была одобрена, и Международная лаборатория исследований населения и здоровья получила финансирование на 3 года, начиная с января 2017 года, которое в конце 2019 года было продлено на трехлетний период.

Слова «население» и «здоровье» точно отражают суть того научного направления, которым я занимался с начала 80-х годов прошлого века, а наш заведующий лабораторией, Е.М. Андреев, – еще с конца 60х. Главным для лаборатории является изучение смертности, продолжительности жизни и здоровья человека, а также методы объективной оценки здоровья и его факторов. Особое внимание уделяется России и определению того, что нужно сделать для продления жизни и улучшения здоровья россиян.

Как формировался состав ведущих ученых лаборатории? Расскажите о вашем знакомстве и совместной работе с коллегами.

В заявке на создание новой международной лаборатории ведущим зарубежным ученым был я сам. К тому моменту я уже проработал 17 лет в качестве заведующего Лабораторией демографических данных в Институте Макса Планка, который является одним из ведущих мировых центров демографической науки. У меня был также опыт ведения международных научных проектов, руководства научным комитетом Международный союза по научным исследованиям в области народонаселения, участия в ряде экспертных советов Всемирной организации здравоохранения, а еще раньше – работы (в качестве приглашенного исследователя) в Национальном институте демографических исследований Франции и Гарвардском Центре населения и здоровья в США.

Ведущими учеными я также считаю моих опытных коллег по лаборатории. Это – уже упоминавшиеся раньше заведующий нашей лабораторией Евгений Михайлович Андреев и главный научный сотрудник Дмитрий Александрович Жданов. А также мой давний коллега и друг профессор из Лондона Дэвид Леон. Наша совместная научная работа с этими людьми длится уже несколько десятилетий.

Евгения Михайловича я знаю с 1983 года, и он уже тогда был известным математическим демографом. В 80-е и начале 90-х годов мы параллельно вели исследования, пытаясь, каждый по-своему, решить загадку советско-российской смертности, которая росла начиная с 1965 года, парадоксально контрастируя с доминирующим в мире снижением смертности. В конце 90-х наши с Евгением Михайловичем пути стали сближаться в рамках большого российско-французского проекта по изучению смертности в странах бывшего СССР. После моего перехода в Институт Макса Планка в 2000 году мы стали сотрудничать еще теснее, и уже в 2005 году Евгений Михайлович переехал работать в Лабораторию демографических данных этого института, которой я тогда руководил. Вернувшись в Москву в 2011 году, он вошел в состав ЦДИ РЭШ. Одновременно Евгений Михайлович работал и в Институте демографии НИУ ВШЭ с А.Г. Вишневским. После открытия нашей международной лаборатории в Вышке Е.М. Андреев стал ее заведующим.

С Дэвидом Леоном мы познакомились в 1994 году. Тогда он пригласил нас с французской коллегой Франс Милле провести в Лондонской школе гигиены и тропической медицины лекцию о нашем исследовании причин смертности в России. Сегодня Дэвид – один из ведущих британских эпидемиологов. Значительную часть своей научной карьеры он посвятил изучению смертности и здоровья россиян. Наше тесное сотрудничество продолжается уже более четверти века. Одним из наших важных совместных проектов было Ижевское исследование семей 2002–2010 годов, которое доказало решающую роль злоупотребления алкоголем для российской смертности в трудоспособных возрастах и выявило особую опасность, связанную с потреблением суррогатов, запоями и другими признаками тяжелого пьянства. Дэвид присоединился к международной лаборатории в 2020 году в качестве главного научного сотрудника.

С Дмитрием Ждановым мы встретились в 2001 году. В то время он был молодым и необыкновенно способным научным сотрудником в Лаборатории демографических данных Института Макса Планка. Сейчас Дмитрий – известный ученый-демограф, который сменил меня в должности заведующего Лабораторией демографических данных в 2018 году. Нашим важнейшим совместным делом была ныне широко известная и используемая база данных Human Mortality Database – главный международный источник данных для изучения продолжительности жизни человека. ЦДИ РЭШ и международная лаборатория Вышки были также нашими с Дмитрием совместными детищами.

В международной лаборатории НИУ ВШЭ мы растим новое поколение российских демографов со «знаком качества». Важную роль в этом играет Сергей Тимонин, который связывает четырех вышеупомянутых «ветеранов» с молодежью. Сергей имеет серьезный опыт работы в международных институтах и вместе с Е.М. Андреевым обеспечивает работу лаборатории. Сильным исследователем, имеющим большой опыт работы в Институте Макса Планка, является Инна Данилова. Длительный опыт работы в ЦДИ, а затем в лаборатории имеет и Елена Чурилова. Инна и Елена – выпускники магистратуры НИУ ВШЭ. Большие надежды подают наши аспиранты Алексей Щур, Марина Вергелес и Илья Климкин – также выпускники магистратуры НИУ ВШЭ. Наконец, вся наша текущая деятельность была бы невозможна без менеджера лаборатории Веры Соколовой, которая отслеживает и связывает воедино все текущие дела.

Какими методами ученые изучают общественное здоровье и что они собой представляют? Какие новые методы разрабатывает лаборатория?

В демографических исследованиях используются два типа данных о населении, его движении, характеристиках его здоровья. Во-первых, это – агрегированные демографические данные популяционного уровня, как правило собираемые и публикуемые национальными или международными статистическими ведомствами (например, ООН, ВОЗ или Росстатом в России) на регулярной основе. Во-вторых, это микроданные, которые получают в результате проведения переписей и социально-демографических обследований населения, опросов, эпидемиологических исследований и т.п. К этому типу относятся, например, упомянутое выше Ижевское исследование семей начала 2000-х годов более «свежие» данные Российского мониторинга экономического положения и здоровья населения НИУ ВШЭ или обследование факторов неинфекционных заболеваний, проводимое под эгидой ВОЗ (STEPS).

Анализ макро- и микроданных делается разными методами. Анализ микроданных, как правило, проводится с помощью различных регрессионных моделей, которые широко используются также и в эпидемиологии и эконометрике. Для анализа макроданных применяются собственно демографические показатели и модели. В этой области нам удалось внести определенный методологический вклад. Продолжая наши работы начала 2000-х, в 2017 году мы опубликовали новый метод контурной декомпозиции, позволяющий корректно связать сегодняшний разрыв в продолжительности жизни между двумя популяциями с разрывом в некой стартовой точке в прошлом и изменениями во времени. Нам удалось также расширить область применения метода декомпозиции для оценки составляющих межрегиональной или межгрупповой дисперсии. В частности, в ходе этих исследований был разработан метод, измеряющий вклад изменения образовательной или социально-экономической структуры населения в рост продолжительности жизни и снижение общего уровня смертности всей популяции.

Какие направления исследований существуют в лаборатории? Поделитесь самыми любопытными результатами ваших проектов.

За последние два года нами получено несколько интересных результатов в области изучения российской смертности. В частности, было установлено, что существовавшая с начала 70-х годов высокая корреляция между изменениями продолжительности жизни и индикаторами злоупотребления алкоголем существенно ослабла в 2010-е годы. Это говорит об изменении соотношения разных групп факторов российской смертности. Значение пагубного употребления алкоголя, сильно влияющего на смертность трудоспособного населения, постепенно снижается, а значение здравоохранения и факторов сердечно-сосудистого риска, влияющих на смертность в старших возрастах, увеличивается (Danilova et al. The changing relation between alcohol and life expectancy in Russia in 1965–2017. Drug and Alcohol Review 2020; 39(7): 790–796).

Другой результат был получен путем сравнительного анализа уровня продолжительности жизни и уровня экономического развития в 56 странах с достоверными данными по смертности с использованием так называемой кривой Престона. Многие считают, что Россия отстает по продолжительности жизни от других стран из-за ее «экономической отсталости» и относительной бедности ее населения.  Оказалось, однако, что продолжительность жизни в России значительно ниже тех значений, которые соответствуют ее уровню душевого ВВП. После 2005 года этот разрыв достаточно быстро сокращался в ходе снижения российской смертности, но оставался все еще очень  значительным во второй половине 2010-х годов (Shkolnikov et al. Patterns in the relationship between life expectancy and gross domestic product in Russia in 2005–15: a cross-sectional analysis. The Lancet Public Health 2019; 4(4): 181–188).

Важные результаты были получены и в региональном анализе российской смертности. Оказалось, что традиционный для России анализ смертности и продолжительности жизни по областям (регионам) скрывает значительную часть территориального разброса. С помощью более детальных данных было установлено, что разрывы между 1) Москвой и Санкт-Петербургом; 2) городами с населением больше 100 тысяч и 3) населенными пунктами с меньшим населением существенно увеличились между 2003–2005 и 2015–2017 годами. В то же время, сократились разрывы между небольшими городскими и сельскими населенными пунктами, а также между городами с населением от 250 тысяч до миллиона и городами с населением от 100 до 250 тысяч. Составляющие и факторы этих изменений, и ту роль, которую может в этом играть здравоохранение, еще предстоит детально изучить (Shchur A., Shkolnikov V.M., Timonin S., Andreev E., Leon D.A. 2021. Where do people live longer in Russia in the 21st century? An analysis of life expectancy across urban and rural areas. Population and Development Review. In print).

Примером анализа микроданных может служить исследование распространенности курения и его изменений по полу, возрасту и уровню образования в России начиная с 70–80-х годов (Shkolnikov et al. Time trends in smoking in Russia in the light of recent tobacco control measures: synthesis of evidence from multiple sources. BMC Public Health 2020; 20(378): 1–11). В этом исследовании использовались данные 14 популяционных обследований здоровья, проведенных в России в разные годы. Для сравнения были взяты сопоставимые данные из США и Англии. Курение российских мужчин было традиционно высоким, а курение российских женщин в 70–80-е годы было, напротив, малораспространенным, но быстро росло в 90-е. В 2007 году Россия присоединилась к табачной конвенции Всемирной организации здравоохранения и ввела ряд решительных мер на рынке табачных изделий и в области ограничения курения. Начиная с 2008 года в трендах курения произошел перелом.  Было достигнуто его значительное сокращение среди российских мужчин и женщин в молодых возрастах. Поскольку индивидуальный риск сердечно-сосудистой смерти достаточно быстро снижается после прекращения курения, мы приблизительно оценили то снижение российской смертности, которое могло быть вызвано снижением уровня курения.

Центральной темой прошедшего года, безусловно, стала пандемия коронавирусной инфекции. Что удалось изучить по этой теме? Какие проблемы существуют в сборе данных о распространении и последствиях болезни?

Сразу после начала пандемии в феврале – марте 2020 года и в Институте Макса Планка, и в нашей лаборатории в Вышке началась интенсивная исследовательская работа в этой области. Мы сотрудничали в этой области и с Лондонской школой гигиены и тропической медицины и коллегами из Оксфорда. В первую очередь нужно было понять, какие данные позволяют достоверно отражать ход эпидемии. Анализ практики регистрации COVID-19 как причины смерти в разных странах позволил сделать вывод о несопоставимости данных этого типа как между странами, так и во времени. Тогда мы обратились к известному методу анализа избыточной смертности. Этот метод опирается на недельные или месячные данные общей смертности и свободен от искажений, вызываемых вариабельностью в выявлении и регистрации случаев заболевания и в диагностике и кодировании причин смерти. Для того чтобы подчеркнуть преимущество этого метода над другими подходами, Дэйв Леон вместе с коллегами из ряда стран, включая меня, подготовили письмо, призывающее к применению метода избыточной смертности для мониторинга смертности от COVID-19. Письмо содержало также рекомендацию к скорейшему производству таких данных, обращенную к национальным статистическим агентствам.  Письмо было первоначально опубликовано в газете Financial Times, а затем (в несколько расширенном варианте) в журнале The Lancet (Leon et al. COVID-19: a need for real-time monitoring of weekly excess deaths. The Lancet. 2020; 395(10234): E81). В Институте Макса Планка Дмитрий Жданов с коллегами в рекордно короткий срок запустили новую базу данных Short-Term Mortality Fluctuations (STMF), в которую сегодня входят недельные данные из 38 стран с достоверной регистрацией смертности, охватывающие период с 1990-х годов до 2021 года.

Затем нужно было понять, какие методы измерения и анализа наиболее применимы и корректны для оценки избыточной смертности. Например, не вполне корректным является широко используемый метод сравнения фактической недельной смертности со смертностью на этой же неделе в предыдущем году или за несколько предыдущих лет. Наблюдаемый недельный уровень смертности нужно сравнивать не с прошлыми годами, а с тем уровнем, который наблюдался бы на этой неделе 2020-го или 2021-го года при отсутствии экстраординарного воздействия типа пандемии. Есть тонкости и в том, присутствует ли в данных смертности реальная дата смерти или только дата регистрации. Последняя обычно запаздывает на 3–5 дней, что несколько искажает результаты анализа. Наконец, сопоставимости данных между странами и во времени мешает вариабельность возрастных структур населения. Доля пожилых людей, среди которых концентрируется избыточная смертность, существенно различается между странами и по годам. Поэтому желательно измерять избыточную смертность в показателях, не зависящих от этого фактора, таких как стандартизованный по возрасту коэффициент смертности. Все эти технические, но важные вопросы были решены в течение 2020 года вместе с Дмитрием Ждановым, Ильей Климкиным, Дэйвом Леоном, Айноа Алустицией Галарца и Ласло Неметом в рамках базы данных STMF. К настоящему времени по этим темам опубликованы рабочий доклад и статья (журнал PLOS ONE). Принята к печати и еще одна статья (журнал Scientific Data).

Сейчас мы находимся уже на этапе анализа избыточной смертности в 2020 году. В сотрудничестве с Назом Исламом из Оксфордского университета и коллегами из ряда стран опубликована статья в British Medical Journal, представляющая подробный сравнительный анализ избыточной смертности по странам ОЭСР (Islam et al. Excess deaths associated with COVID-19 pandemic in 2020: age and sex disaggregated time series analysis in 29 high income countries. BMJ 2021; 373: n1137 | doi: 10.1136/bmj.n1137. https://www.bmj.com/content/373/bmj.n1137). На рассмотрении в журналах находятся еще две статьи, одна из которых посвящена избыточной смертности в России и ее регионах. Близка к завершению подготовка еще одной статьи, которая, как мы надеемся, внесет вклад в методологию анализа избыточной смертности.

Возможности исследования избыточной смертности в России пока ограничены отсутствием детальных данных. Росстатом официально опубликованы лишь месячные общие коэффициенты смертности и предварительные оценки ожидаемой продолжительности жизни. Мы ждем, что вскоре появятся более детальные данные.

Какие точки профессионального соприкосновения связывают вас с вашими партнерами в России и за рубежом?

Как вы уже, наверное, поняли из всего сказанного, у нашей лаборатории сложились интенсивные связи со многими коллегами и научными коллективами.

В России мы сотрудничаем в первую очередь с Институтом демографии имени А.Г. Вишневского НИУ ВШЭ, Управлением статистики населения и здравоохранения Росстата, Национальным медицинским исследовательским центром терапии и профилактической медицины, Северным государственным медицинским университетом в Архангельске и некоторыми другими научными центрами.

Наши главные международные партнеры – Институт демографических исследований Общества Макса Планка, Лондонская школа гигиены и тропической медицины, Университет Беркли в Калифорнии, Арктический университет Тромсё, Венский институт демографии, Национальный институт демографических исследований Франции и Отдел народонаселения ООН.

Что касается точек соприкосновения, то их достаточно много, и перечислить их здесь было бы затруднительно. В самых общих словах: мы сотрудничаем и с целью получения демографических данных, и в области методологии, и в содержательных исследованиях, приглашаем также зарубежных ученых для чтения лекций и проведения семинаров.

Как работники лаборатории принимают участие в образовательной деятельности университета?

Мы активно участвуем в образовательной деятельности НИУ ВШЭ. Во-первых, мы готовим новое поколение демографов. Сотрудниками международной лаборатории защищено две PhD-диссертации в НИУ ВШЭ и одна PhD-диссертация в Германии.

Сотрудники лаборатории читают или принимают участие в преподавании как минимум пяти учебных курсов для бакалавров и магистрантов. Самый большой объем учебной нагрузки среди сотрудников лаборатории несет Сергей Тимонин, преподавая как на русском, так и на английском языке в московском и питерском кампусах Вышки, за что в 2020 году он был признан лучшим преподавателем.

В образовательной деятельности участвуют в той или иной степени практически все сотрудники лаборатории. Три наших аспиранта ассистируют в различных курсах.

В октябре – ноябре 2018 года наша лаборатория провела международную осеннюю школу “Demographic Methods in Public Health Research”, обучение в которой прошли 24 участника (11 россиян и 13 слушателей из 9 стран). В 2020 году мы провели еще одну международную осеннюю школу – “New Frontiers of Demographic Research” в онлайн-формате. В ней приняли участие 39 слушателей (19 россиян и еще 20 из 16 стран). Лекции и семинары вели как сотрудники нашей лаборатории, так и зарубежные ученые.

Наконец, наша международная лаборатория проводит цикл лекций в рамках семинара “Modern Demography”. На сегодняшний день прочитано 24 лекции: 14 – российскими учеными и 10 – иностранными.

Какие планы ставит перед собой лаборатория в перспективе ближайших лет?

Наша главная цель – достижение совершенства в науке. Постоянно имея в виду этот принцип, планируем исследования по нашим основным темам, о которых я уже упоминал и с которыми можно ознакомиться на нашем сайте. Будем продолжать мониторинг и исследования избыточной смертности от COVID-19 в России и других странах. Возможно, несколько большее внимание будем уделять подробным региональным исследованиям, изучению здоровья пожилых людей и долгожительства.

Будем наращивать число публикаций в журналах, индексируемых Web of Science. Планируемое общее число публикаций – не менее 20 в 2020–2022 годах.

Мы будем учить наших нынешних аспирантов самостоятельно ставить научные задачи, решать их и доводить полученные результаты до публикации в независимо рецензируемых журналах.

До конца 2022 года планируем довести до защиты три диссертации PhD НИУ ВШЭ.

В образовательной деятельности планируем проведение новых учебных курсов, включая курс по методам эпидемиологии.

Предполагаем продолжение научного сотрудничества с ведущими исследовательскими центрами. Хотим провести две международные конференции. Будем продолжать серию семинаров “Modern Demography.”

18 октября, 2021 г.