• A
  • A
  • A
  • АБB
  • АБB
  • АБB
  • А
  • А
  • А
  • А
  • А
Обычная версия сайта

Обязательная программа

Университетское образование предполагает универсальность и объемность получаемых знаний, которые выходят за границы утилитарных профессиональных потребностей. Дисциплины общего цикла (ДОЦ) призваны расширять границы классической образованности студентов Высшей школы экономики. В настоящем выпуске «Окон роста» преподаватели философии, социологии, психологии и истории рассказывают о педагогических и методических особенностях работы со студентами непрофильных факультетов, а также дают советы и делятся проблемами.

Владимир Селиверстов, преподаватель школы философии

Пожалуй, ключевая особенность преподавания общего курса философии связана с тем, что все студенты относятся к философии по-разному. Острее всего это ощущается в начале курса. Есть студенты, интересующиеся философией и уже начинавшие изучать ее ранее. Есть любопытствующие, присматривающиеся к курсу. Есть те, кто относится ко всему «философскому» с предубеждением. Некоторые из них уже пытались изучать какую-то философию, и им не понравилось. Кого-то еще родственники или знакомые, основываясь на собственном неудачном опыте, предупреждали, что философия – предмет скучный, и давали практические советы, как сдать этот курс без лишних мучений. А в целом ни у кого из первокурсников нет внятного представления о том, что такое философия, все их реакции завязаны на эмоциях. Поэтому при подготовке занятий я стараюсь учитывать специфику аудитории, но особого значения отношению студентов к моему предмету не придаю. На мой взгляд, не стоит ориентировать свой курс только на тех, кому интересна философия, игнорируя тех, кому она изначально неинтересна. Да, с мотивированными студентами вы скорее продвинетесь в содержательном разборе текстов, но при этом за спинами первых двух рядов вы будете ощущать «мертвую» аудиторию. Избирательное отношение к отдельным студентам моментально улавливается группой в целом и плохо скажется в дальнейшем на групповой работе.

Естественно, что с разными группами, со студентами разных образовательных программ мой опыт взаимодействия также различался. Я старался подстраивать программу семинаров под разные группы, ориентироваться на специальность студентов и их интересы. Но даже совершенно нейтральные в отношении специальности формы работы в разных группах проходят по-разному. В результате продолжительной корректировки у меня сформировалась определенная структура семинарского курса, которая воспринимается более или менее успешно любой аудиторией. Если для студента, обучающегося на философском факультете, работа с текстами – это основа профессии, то для студентов других специальностей это всего лишь один из форматов учебных занятий. Конечно, хорошо бы студентам знать философские тексты, но прежде всего они должны понимать, как они могут применить полученные из них знания. И этому их нужно научить за 16 семинаров.

Для того чтобы обучение было эффективным, необходимо замотивировать группу и постараться заставить включиться в работу каждого студента. Хорошим способом увлечь разномотивированную и разноподготовленную аудиторию является групповая работа и смена форматов деятельности. В принципе, один семинар может вмещать в себя и обсуждение текста, и игру, и дебаты. И все эти формы работы могут быть посвящены одной теме, возможно, даже одному тексту. Наверное, кто-то удивится, узнав, что игра может быть хорошим способом разбора текста. Есть такие игры (игра Гоббса или игра Ролза, например), для победы в которых необходимо знание источников. В ходе игры сразу становится понятно, кто прочитал текст и насколько внимательно. Это заметно не только мне, но и самим студентам. Не прочитавший заданного текста студент подводит свою команду. И он сам в процессе игры понимает, что упускает нечто существенное.

Игра дает учащимся своеобразный опыт, который помогает им прочувствовать проблему, представленную в философском тексте. Сам этот опыт можно проблематизировать в рамках анализа соответствующего текста. Особенно это касается текстов по социальной философии. Игра моделирует определенные социальные отношения, так что, включаясь в игру, студенты сами становятся причастными к проблемам, обсуждаемым в данном тексте.

Еще один способ увлечь студентов – сделать курс злободневным, поместить его в актуальный контекст. Можно обсуждать философские проблемы на примере произведений современной культуры и актуальных общественно-политических явлений. Так, можно научить студентов извлекать философскую проблематику из фильмов и сериалов, которые они смотрят. Причем важно разбирать не только уже знакомые им произведения, но и те, о которых они даже не слышали. Это научит их лучше ориентироваться в современной культуре, понимать ее философские основания.

На основе философских текстов можно также устраивать дебаты на актуальные темы (искусственный интеллект, феминизм, миграция и т.д.). Дебаты не только позволяют познакомить студентов с определенной философской проблематикой, но и учат корректно выстраивать аргументацию для защиты своей точки зрения. С точки зрения аргументации дебаты – это основа курса. Я провожу их на самом первом семинаре, еще до того, как начать говорить о философии. В ходе диспутов мы обсуждаем кейсы, основанные на философских проблемах, но важнее отработать сам формат дебатов, научить отличать тезис от аргумента. В начале курса мы проводим ролевые дебаты: я произвольно делю студентов на разные группы и раздаю им тезисы, которые они должны отстаивать. Так они учатся подбирать аргументы к той точке зрения, с которой сами они, возможно, и не согласны. В конце курса они сами делятся на группы в соответствии со своими личными убеждениями и учатся формулировать свою точку зрения и отстаивать ее.

Константин Глазков, преподаватель департамента социологии

На мой взгляд, курс социологии необходим для осмысления дисциплинарных рамок социальных наук вообще. Социология занимала разные позиции по отношению к разным дисциплинам. Эти позиции варьировались от подражания и союза до экспансии и войны. Через рассмотрение истории социологии можно ощутить, что разные дисциплины могут переживать маргинальный, классический и кризисный периоды, что эти периоды могут сменять друг друга и что судьба дисциплины неопределенна. В отдельно взятый момент мы можем наблюдать нешуточные дебаты о том, чем и как должна заниматься та или иная дисциплина, и эти дебаты имеют серьезные последствия.

Помимо знакомства с дисциплинарными разборками, в рамках своего курса я ставлю задачу познакомить слушателей с базовыми навыками социологического исследования. Мне важно, чтобы слушатели примерили на себя исследовательскую логику – от постановки вопроса и вооружения теоретическим инструментарием до сбора данных и интерпретации результатов. Несмотря на то что логика исследования, за исключением некоторой специфики, в принципе универсальна для социальных наук, «живому» социологу всегда есть что показать и рассказать коллегам из близких дисциплин. Этому способствует широкий арсенал социологических методов и длительная история отношений между социологической теорией и эмпирикой.

Мне кажется, очень важно понимать, что изучают студенты на конкретной образовательной программе и что представляют собой ее выпускники. Портрет выпускника позволяет судить как о сильных сторонах студентов – на что можно опираться, так и о слабых – на чем можно больше сосредоточиться, что можно подтянуть или в какой области указать направления для развития.

Преподавание в непрофильной аудитории не терпит «раскачки», когда представитель самовлюбленной дисциплины подолгу рассказывает о ее истоках, важности изучения и прочих фундаментальных вопросах. Любой разговор об общих вещах должен подкрепляться отсылками к конкретным проблемам, с которыми могут столкнуться студенты, выполняя курсовую или выйдя на рынок труда.

Среди затруднений я бы выделил повторы и стереотипы. Повторы связаны с тем, что иногда какие-нибудь авторы или даже отдельные работы носят принципиально важный характер для разных дисциплин, и дисциплины начинают их «делить». Не всегда эта «дележка» интересная и продуктивная. Если удается сделать «новое прочтение» уже знакомого текста, это большая удача. В противном случае есть риск довольно скучно провести время. В свою очередь, стереотипы о социологии являются и барьером для ее восприятия, и неиссякаемым источником для удивления. «Вы думали, что социология – это про опросы, а на самом деле тут все гораздо сложнее» – отличная формула для успешных занятий. Но при одном условии: если не разрывается связь между изучаемым материалом на парах и тем, чем занимаются социологи-практики. В противном случае стереотипы получат лишь новое подкрепление, а курс по социологии – статус архивного дела.

Я веду социологию второй год у культурологов и считаю, что мне очень повезло. У студентов данной программы есть изначально широкая установка по отношению к тому, чем они будут заниматься, выпустившись из университета. В этой гибкости много плюсов. В рамках курса можно провести небольшой онлайн-опрос, закодировать интервью или провести наблюдение того, как функционирует барахолка или вокзал, а затем организовать выставку с результатами исследования. Благодаря наличию центральной темы отдельно взятого года (в прошлом году – барахолка, в этом году – вокзал), появляется дополнительный смысл. Каждый курс – это часть большого цикла. В следующем году будет новая тема (локация очень интересная, но это пока секрет), а затем цикл замкнется. Студенты-первокурсники будут делать исследование и выставку на ту же тему, что делали когда-то студенты четвертого курса. Ты снова встретишь старых друзей, но они уже придут в статусе продвинутых и погруженных. Это будет волнующая встреча с очень интересным обсуждением.

Владислав Стаф, преподаватель школы исторических наук

Я преподаю у первокурсников программы «Государственное и муниципальное управление». С первых занятий мне стало понятно, что история точно находится на периферии их основных интересов. У меня была программа, но, к счастью, была и возможность самому скорректировать темы семинаров на свое усмотрение, что не могло не обрадовать, так как было очевидно, что повторять школьный курс для студентов будет скучно.

Поэтому на семинарах я постарался показать, что история – это гораздо шире и сложнее, чем просто даты и события, которые заучивают в школе. Конечно, мы обсуждали темы и вопросы, которые были на экзамене, но основной акцент я делал на разборе различных исторических источников и основных методологических проблем исторической науки. При этом я постоянно просил, чтобы студенты обосновывали свои ответы и могли привести примеры. К тому же на первом же семинаре я сразу сказал, что не собираюсь никого отправлять на пересдачу в конце курса, чтобы они максимально избавились от страха перед преподавателем и не боялись сказать что-то неправильное.

Наконец, ближе к концу курса я попробовал добавить к семинарам прогулку по Москве. Это было факультативно, я предупредил, что она никак не отразится на экзамене; тем не менее пришла большая часть учеников. Так получилось, что всем было удобно встретиться 11 ноября, в связи с чем я сразу понял, что нужно показать и обсудить. Я не сказал заранее, куда именно мы пойдем. Мы встретились на «Соколе», и главным местом для дискуссии был Мемориально-парковый комплекс героев Первой мировой войны. Когда я объяснил, что прямо в эти минуты во Франции, Великобритании и ряде других стран проходят мемориальные торжества по случаю столетия окончания Первой мировой войны, а мы находимся на месте бывшего кладбища солдат, погибших на Восточном фронте, это произвело сильное впечатление на студентов, тем более что все они оказались там впервые.

К счастью, я не столкнулся ни с какими серьезными проблемами со студентами, было разве что некоторое недоверие, почему-то многие боялись, что я лишь притворяюсь добрым преподавателем. Но это недоверие постепенно сходило на нет и окончательно прошло, когда я прислал накопленные оценки и список людей, получивших за курс автоматы. Сейчас я веду семинары у программы «Управление бизнесом» и немного скорректировал программу, но связано это скорее с тем, что у них курс истории идет дольше и есть возможность добавить несколько дополнительных тем. И весной планирую также устроить с ними прогулку, но уже по другому маршруту.

По моим наблюдениям, у абсолютного большинства студентов непрофильных специальностей история в школе была скорее головной болью, чем интересным и глубоким предметом. Практически всегда это сводилось к заучиванию дат и событий, что не могло не вызывать отторжения у людей, которые не собирались идти на исторические факультеты или близкие специальности. Поэтому, мне кажется, задача подобного общеуниверситетского курса должна сводиться к тому, чтобы научить студентов критически смотреть на события прошлого и на тексты, которые они читают. Если в конце курса они это усвоили, миссию можно считать выполненной, хотя я понимаю, что, скорее всего, они очень быстро забудут фамилии авторов, тексты которых мы разбирали. Но сегодня это всегда можно быстро перепроверить прямо со смартфона, как и любые даты и события.

Сергей Яголковский, доцент департамента психологии

Психология является особенной наукой, которая может оказаться очень важной для студентов как в их будущей профессиональной деятельности, так и в обычной жизни. Зачастую эти два аспекта тесно переплетаются друг с другом. На занятиях я старюсь дополнительно заинтересовать студентов этой привлекательной особенностью преподаваемого мной предмета, предлагая им:

  • интересные тесты с объяснением того, как обсчитать и проинтерпретировать их результаты;
  • упражнения на развитие тех либо иных способностей или навыков, напрямую связанных с эффективностью человека в его профессиональной деятельности и обыденной жизни;
  • дискуссии о сущности как различных психических процессов (мышления, памяти и пр.), так и важнейших философско-психологических категорий (счастья, смысла жизни, любви и пр.)

В силу того, что по непрофильным предметам мотивация их изучать у студентов может быть выражена слабее, чем по профильным, то дополнительным фактором заинтересованности в их изучении может быть интересный и необычный организационный формат занятий. Конечно же, это может использоваться не только в непрофильной аудитории. Но именно в такой аудитории, как мне кажется, такой формат может оказаться особенно важным. На своих занятиях я стараюсь дать студентам ощущение свободы, что во многих случаях способствует повышению уровня заинтересованности в изучении предмета. Им разрешено что-то тихо обсуждать друг с другом, приходить и уходить, когда им это нужно, сколько угодно заниматься чем-то в своих электронных дивайсах и пр. Единственное правило – это не должно мешать другим. Когда я первый раз попробовал такой формат года 4 назад, я опасался, что он может привести к хаосу. Но студенты Вышки оказались намного ответственнее и заинтересованнее, чем я ожидал: они очень разумно и бережно отнеслись к такой свободе и практические никогда не злоупотребляли ей. И указанный формат превратился из моего педагогического эксперимента в норму наших с ними занятий. И я очень рад этому. Постепенно выработались и основные принципы взаимоотношений в рамках таких занятий: справедливость, взаимное уважение и свобода. Я стараюсь транслировать эти принципы в каждой новой группе, а студенты, – спасибо им за это, – поддерживают их. Студенты очень чувствительны к атмосфере уважения и равенства. Более того, если в отношениях с ними есть искренность и любовь, то они ценят это и дают карт-бланш преподавателю на то содержание и формат занятия, которые тот сам выберет. Я не раз замечал, когда приходишь на лекции именно в таком состоянии и транслируешь студентам именно такое отношение, занятия проходят особенно удачно. Если же в силу обстоятельств или самочувствия происходит иначе, то и эффективность занятий существенно падает. Мне кажется, что при всех достоинствах образования в Вышке, которые неоспоримы, студентам (особенно первокурсникам) иногда недостает безусловного принятия и любви (вне зависимости от их учебных успехов, рейтинга и пр.) в самом простом и иррациональном смысле этого слова. Ведь, несмотря на всю важность процесса приобретения знаний и навыков в рамках образовательного процесса, никто не отменял один из важнейших тезисов о том, что миром правит любовь.

Приходится постоянно учитывать, что предмет, который преподается, не является основным для студентов. Отсюда могут возникать и некоторые затруднения в его преподавании. Зачастую они связаны с особенностями мотивации студентов. Так, некоторым из них свойственно нежелание «распыляться» и тратить время и силы на изучение совсем «ненужного» предмета (и это в большинстве случае снижает эффективность занятий). А у других, наоборот, может проявляться желание расширить свой кругозор вне профессиональной области и немного «отдохнуть» от основных предметов (это может помочь в проведении занятий). Приходится ориентироваться и на одних, и на других. Конечно же, многое зависит от состава и настроения аудитории, но во многих случаях я намеренно чаще привожу примеры из будущей профессиональной деятельности студентов для того, чтобы усилить мотивацию изучать предмет у  первых, или из жизни, чтобы дополнительно заинтересовать вторых.

Для повышения эффективности занятий я стараюсь использовать кейсы из профессиональной области, соответствующей специализации студентов. Так, совсем недавно в аудитории искусствоведов мы, рассматривая тему «Эстетическая потребность», на лекции обсуждали картины Пита Мондриана, произведения Энди Уорхола и фильмы Квентина Тарантино и Ларса фон Триера. Это, с одной стороны, оказалось близким студентам по сфере их профессионального интереса, а с другой, – обсуждение происходило в рамках совершенного другого предмета, который многим из них может казаться «второстепенным». Такая комбинация, на мой взгляд, может оказаться полезной, т.к. предлагает студентам несколько необычный взгляд на привычные в их профессиональной области вещи. Зачастую оказывается, что студенты той либо иной специальности, многие из которых уже являются практически сложившимися специалистами в своей сфере, поправляют меня, если я захожу на «их территорию» – туда, где они ориентируются намного лучше меня. Так происходило совсем недавно со студентами – историками. И я заметил, что если такие поправки принимать с уважением к студентам и их зарождающемуся профессионализму, то от этого в аудитории устанавливается какая-то особая атмосфера доверия и взаимного уважения. И мне как преподавателю очень приятно в таких случаях отдать дань уважения студентам за их знания в своей профессиональной области, а им, – и я это чувствую, – очень приятно осознавать свою компетентность, которую признает их старший товарищ и коллега. Я верю, что ощущение равенства и свободы, если их добиться в аудитории, могут на занятиях творить чудеса. Это может проявляться в дисциплине, которая в таких случаях устанавливается как бы сама собой, без усилий и насилия. Но намного важнее, что это может положительно влиять на усвояемость студентами знаний, которые в таком случае прямо на занятии превращаются из набора фактов, утверждений и законов в живой опыт переживания, осознания или даже инсайта.

Владимир Селиверстов, преподаватель школы философии

            Пожалуй, ключевая особенность преподавания общего курса философии связана с тем, что все студенты относятся к философии по-разному. Острее всего это ощущается в начале курса. Есть студенты, интересующиеся философией и уже начинавшие изучать ее ранее. Есть любопытствующие, присматривающиеся к курсу. Есть те, кто относится ко всему «философскому» с предубеждением. Некоторые из них уже пытались изучать какую-то философию, и им не понравилось. Кого-то еще родственники или знакомые, основываясь на собственном неудачном опыте, предупреждали, что философия – предмет скучный, и давали практические советы, как сдать этот курс без лишних мучений. А в целом ни у кого из первокурсников нет внятного представления о том, что такое философия, все их реакции завязаны на эмоциях. Поэтому при подготовке занятий я стараюсь учитывать специфику аудитории, но особого значения отношению студентов к моему предмету не придаю. На мой взгляд, не стоит ориентировать свой курс только на тех, кому интересна философия, игнорируя тех, кому она изначально неинтересна. Да, с мотивированными студентами вы скорее продвинетесь в содержательном разборе текстов, но при этом за спинами первых двух рядов вы будете ощущать «мертвую» аудиторию. Избирательное отношение к отдельным студентам моментально улавливается группой в целом и плохо скажется в дальнейшем на групповой работе.

            Естественно, что с разными группами, со студентами разных образовательных программ мой опыт взаимодействия также различался. Я старался подстраивать программу семинаров под разные группы, ориентироваться на специальность студентов и их интересы. Но даже совершенно нейтральные в отношении специальности формы работы в разных группах проходят по-разному. В результате продолжительной корректировки у меня сформировалась определенная структура семинарского курса, которая воспринимается более или менее успешно любой аудиторией. Если для студента, обучающегося на философском факультете, работа с текстами – это основа профессии, то для студентов других специальностей это всего лишь один из форматов учебных занятий. Конечно, хорошо бы студентам знать философские тексты, но прежде всего они должны понимать, как они могут применить полученные из них знания. И этому их нужно научить за 16 семинаров.

            Для того чтобы обучение было эффективным, необходимо замотивировать группу и постараться заставить включиться в работу каждого студента. Хорошим способом увлечь разномотивированную и разноподготовленную аудиторию является групповая работа и смена форматов деятельности. В принципе, один семинар может вмещать в себя и обсуждение текста, и игру, и дебаты. И все эти формы работы могут быть посвящены одной теме, возможно, даже одному тексту. Наверное, кто-то удивится, узнав, что игра может быть хорошим способом разбора текста. Есть такие игры (игра Гоббса или игра Ролза, например), для победы в которых необходимо знание источников. В ходе игры сразу становится понятно, кто прочитал текст и насколько внимательно. Это заметно не только мне, но и самим студентам. Не прочитавший заданного текста студент подводит свою команду. И он сам в процессе игры понимает, что упускает нечто существенное.

            Игра дает учащимся своеобразный опыт, который помогает им прочувствовать проблему, представленную в философском тексте. Сам этот опыт можно проблематизировать в рамках анализа соответствующего текста. Особенно это касается текстов по социальной философии. Игра моделирует определенные социальные отношения, так что, включаясь в игру, студенты сами становятся причастными к проблемам, обсуждаемым в данном тексте.

            Еще один способ увлечь студентов – сделать курс злободневным, поместить его в актуальный контекст. Можно обсуждать философские проблемы на примере произведений современной культуры и актуальных общественно-политических явлений. Так, можно научить студентов извлекать философскую проблематику из фильмов и сериалов, которые они смотрят. Причем важно разбирать не только уже знакомые им произведения, но и те, о которых они даже не слышали. Это научит их лучше ориентироваться в современной культуре, понимать ее философские основания.

            На основе философских текстов можно также устраивать дебаты на актуальные темы (искусственный интеллект, феминизм, миграция и т.д.). Дебаты не только позволяют познакомить студентов с определенной философской проблематикой, но и учат корректно выстраивать аргументацию для защиты своей точки зрения. С точки зрения аргументации дебаты – это основа курса. Я провожу их на самом первом семинаре, еще до того, как начать говорить о философии. В ходе диспутов мы обсуждаем кейсы, основанные на философских проблемах, но важнее отработать сам формат дебатов, научить отличать тезис от аргумента. В начале курса мы проводим ролевые дебаты: я произвольно делю студентов на разные группы и раздаю им тезисы, которые они должны отстаивать. Так они учатся подбирать аргументы к той точке зрения, с которой сами они, возможно, и не согласны. В конце курса они сами делятся на группы в соответствии со своими личными убеждениями и учатся формулировать свою точку зрения и отстаивать ее.

 

 

Константин Глазков, преподаватель департамента социологии

На мой взгляд, курс социологии необходим для осмысления дисциплинарных рамок социальных наук вообще. Социология занимала разные позиции по отношению к разным дисциплинам. Эти позиции варьировались от подражания и союза до экспансии и войны. Через рассмотрение истории социологии можно ощутить, что разные дисциплины могут переживать маргинальный, классический и кризисный периоды, что эти периоды могут сменять друг друга и что судьба дисциплины неопределенна. В отдельно взятый момент мы можем наблюдать нешуточные дебаты о том, чем и как должна заниматься та или иная дисциплина, и эти дебаты имеют серьезные последствия.

Помимо знакомства с дисциплинарными разборками, в рамках своего курса я ставлю задачу познакомить слушателей с базовыми навыками социологического исследования. Мне важно, чтобы слушатели примерили на себя исследовательскую логику – от постановки вопроса и вооружения теоретическим инструментарием до сбора данных и интерпретации результатов. Несмотря на то что логика исследования, за исключением некоторой специфики, в принципе универсальна для социальных наук, «живому» социологу всегда есть что показать и рассказать коллегам из близких дисциплин. Этому способствует широкий арсенал социологических методов и длительная история отношений между социологической теорией и эмпирикой.

Мне кажется, очень важно понимать, что изучают студенты на конкретной образовательной программе и что представляют собой ее выпускники. Портрет выпускника позволяет судить как о сильных сторонах студентов – на что можно опираться, так и о слабых – на чем можно больше сосредоточиться, что можно подтянуть или в какой области указать направления для развития.

Преподавание в непрофильной аудитории не терпит «раскачки», когда представитель самовлюбленной дисциплины подолгу рассказывает о ее истоках, важности изучения и прочих фундаментальных вопросах. Любой разговор об общих вещах должен подкрепляться отсылками к конкретным проблемам, с которыми могут столкнуться студенты, выполняя курсовую или выйдя на рынок труда.

Среди затруднений я бы выделил повторы и стереотипы. Повторы связаны с тем, что иногда какие-нибудь авторы или даже отдельные работы носят принципиально важный характер для разных дисциплин, и дисциплины начинают их «делить». Не всегда эта «дележка» интересная и продуктивная. Если удается сделать «новое прочтение» уже знакомого текста, это большая удача. В противном случае есть риск довольно скучно провести время. В свою очередь, стереотипы о социологии являются и барьером для ее восприятия, и неиссякаемым источником для удивления. «Вы думали, что социология – это про опросы, а на самом деле тут все гораздо сложнее» – отличная формула для успешных занятий. Но при одном условии: если не разрывается связь между изучаемым материалом на парах и тем, чем занимаются социологи-практики. В противном случае стереотипы получат лишь новое подкрепление, а курс по социологии – статус архивного дела.

Я веду социологию второй год у культурологов и считаю, что мне очень повезло. У студентов данной программы есть изначально широкая установка по отношению к тому, чем они будут заниматься, выпустившись из университета. В этой гибкости много плюсов. В рамках курса можно провести небольшой онлайн-опрос, закодировать интервью или провести наблюдение того, как функционирует барахолка или вокзал, а затем организовать выставку с результатами исследования. Благодаря наличию центральной темы отдельно взятого года (в прошлом году – барахолка, в этом году – вокзал), появляется дополнительный смысл. Каждый курс – это часть большого цикла. В следующем году будет новая тема (локация очень интересная, но это пока секрет), а затем цикл замкнется. Студенты-первокурсники будут делать исследование и выставку на ту же тему, что делали когда-то студенты четвертого курса. Ты снова встретишь старых друзей, но они уже придут в статусе продвинутых и погруженных. Это будет волнующая встреча с очень интересным обсуждением.

 

 

Владислав Стаф, преподаватель школы исторических наук

Я преподаю у первокурсников программы «Государственное и муниципальное управление». С первых занятий мне стало понятно, что история точно находится на периферии их основных интересов. У меня была программа, но, к счастью, была и возможность самому скорректировать темы семинаров на свое усмотрение, что не могло не обрадовать, так как было очевидно, что повторять школьный курс для студентов будет скучно.

Поэтому на семинарах я постарался показать, что история – это гораздо шире и сложнее, чем просто даты и события, которые заучивают в школе. Конечно, мы обсуждали темы и вопросы, которые были на экзамене, но основной акцент я делал на разборе различных исторических источников и основных методологических проблем исторической науки. При этом я постоянно просил, чтобы студенты обосновывали свои ответы и могли привести примеры. К тому же на первом же семинаре я сразу сказал, что не собираюсь никого отправлять на пересдачу в конце курса, чтобы они максимально избавились от страха перед преподавателем и не боялись сказать что-то неправильное.

Наконец, ближе к концу курса я попробовал добавить к семинарам прогулку по Москве. Это было факультативно, я предупредил, что она никак не отразится на экзамене; тем не менее пришла большая часть учеников. Так получилось, что всем было удобно встретиться 11 ноября, в связи с чем я сразу понял, что нужно показать и обсудить. Я не сказал заранее, куда именно мы пойдем. Мы встретились на «Соколе», и главным местом для дискуссии был Мемориально-парковый комплекс героев Первой мировой войны. Когда я объяснил, что прямо в эти минуты во Франции, Великобритании и ряде других стран проходят мемориальные торжества по случаю столетия окончания Первой мировой войны, а мы находимся на месте бывшего кладбища солдат, погибших на Восточном фронте, это произвело сильное впечатление на студентов, тем более что все они оказались там впервые.

К счастью, я не столкнулся ни с какими серьезными проблемами со студентами, было разве что некоторое недоверие, почему-то многие боялись, что я лишь притворяюсь добрым преподавателем. Но это недоверие постепенно сходило на нет и окончательно прошло, когда я прислал накопленные оценки и список людей, получивших за курс автоматы. Сейчас я веду семинары у программы «Управление бизнесом» и немного скорректировал программу, но связано это скорее с тем, что у них курс истории идет дольше и есть возможность добавить несколько дополнительных тем. И весной планирую также устроить с ними прогулку, но уже по другому маршруту.

По моим наблюдениям, у абсолютного большинства студентов непрофильных специальностей история в школе была скорее головной болью, чем интересным и глубоким предметом. Практически всегда это сводилось к заучиванию дат и событий, что не могло не вызывать отторжения у людей, которые не собирались идти на исторические факультеты или близкие специальности. Поэтому, мне кажется, задача подобного общеуниверситетского курса должна сводиться к тому, чтобы научить студентов критически смотреть на события прошлого и на тексты, которые они читают. Если в конце курса они это усвоили, миссию можно считать выполненной, хотя я понимаю, что, скорее всего, они очень быстро забудут фамилии авторов, тексты которых мы разбирали. Но сегодня это всегда можно быстро перепроверить прямо со смартфона, как и любые даты и события.

 

 

Сергей Яголковский, доцент департамента психологии

Психология является особенной наукой, которая может оказаться очень важной для студентов как в их будущей профессиональной деятельности, так и в обычной жизни. Зачастую эти два аспекта тесно переплетаются друг с другом. На занятиях я старюсь дополнительно заинтересовать студентов этой привлекательной особенностью преподаваемого мной предмета, предлагая им:

·         интересные тесты с объяснением того, как обсчитать и проинтерпретировать их результаты;

·         упражнения на развитие тех либо иных способностей или навыков, напрямую связанных с эффективностью человека в его профессиональной деятельности и обыденной жизни;

·         дискуссии о сущности как различных психических процессов (мышления, памяти и пр.), так и важнейших философско-психологических категорий (счастья, смысла жизни, любви и пр.)

В силу того, что по непрофильным предметам мотивация их изучать у студентов может быть выражена слабее, чем по профильным, то дополнительным фактором заинтересованности в их изучении может быть интересный и необычный организационный формат занятий. Конечно же, это может использоваться не только в непрофильной аудитории. Но именно в такой аудитории, как мне кажется, такой формат может оказаться особенно важным. На своих занятиях я стараюсь дать студентам ощущение свободы, что во многих случаях способствует повышению уровня заинтересованности в изучении предмета. Им разрешено что-то тихо обсуждать друг с другом, приходить и уходить, когда им это нужно, сколько угодно заниматься чем-то в своих электронных дивайсах и пр. Единственное правило – это не должно мешать другим. Когда я первый раз попробовал такой формат года 4 назад, я опасался, что он может привести к хаосу. Но студенты Вышки оказались намного ответственнее и заинтересованнее, чем я ожидал: они очень разумно и бережно отнеслись к такой свободе и практические никогда не злоупотребляли ей. И указанный формат превратился из моего педагогического эксперимента в норму наших с ними занятий. И я очень рад этому. Постепенно выработались и основные принципы взаимоотношений в рамках таких занятий: справедливость, взаимное уважение и свобода. Я стараюсь транслировать эти принципы в каждой новой группе, а студенты, – спасибо им за это, – поддерживают их. Студенты очень чувствительны к атмосфере уважения и равенства. Более того, если в отношениях с ними есть искренность и любовь, то они ценят это и дают карт-бланш преподавателю на то содержание и формат занятия, которые тот сам выберет. Я не раз замечал, когда приходишь на лекции именно в таком состоянии и транслируешь студентам именно такое отношение, занятия проходят особенно удачно. Если же в силу обстоятельств или самочувствия происходит иначе, то и эффективность занятий существенно падает. Мне кажется, что при всех достоинствах образования в Вышке, которые неоспоримы, студентам (особенно первокурсникам) иногда недостает безусловного принятия и любви (вне зависимости от их учебных успехов, рейтинга и пр.) в самом простом и иррациональном смысле этого слова. Ведь, несмотря на всю важность процесса приобретения знаний и навыков в рамках образовательного процесса, никто не отменял один из важнейших тезисов о том, что миром правит любовь.

Приходится постоянно учитывать, что предмет, который преподается, не является основным для студентов. Отсюда могут возникать и некоторые затруднения в его преподавании. Зачастую они связаны с особенностями мотивации студентов. Так, некоторым из них свойственно нежелание «распыляться» и тратить время и силы на изучение совсем «ненужного» предмета (и это в большинстве случае снижает эффективность занятий). А у других, наоборот, может проявляться желание расширить свой кругозор вне профессиональной области и немного «отдохнуть» от основных предметов (это может помочь в проведении занятий). Приходится ориентироваться и на одних, и на других. Конечно же, многое зависит от состава и настроения аудитории, но во многих случаях я намеренно чаще привожу примеры из будущей профессиональной деятельности студентов для того, чтобы усилить мотивацию изучать предмет у  первых, или из жизни, чтобы дополнительно заинтересовать вторых.

Для повышения эффективности занятий я стараюсь использовать кейсы из профессиональной области, соответствующей специализации студентов. Так, совсем недавно в аудитории искусствоведов мы, рассматривая тему «Эстетическая потребность», на лекции обсуждали картины Пита Мондриана, произведения Энди Уорхола и фильмы Квентина Тарантино и Ларса фон Триера. Это, с одной стороны, оказалось близким студентам по сфере их профессионального интереса, а с другой, – обсуждение происходило в рамках совершенного другого предмета, который многим из них может казаться «второстепенным». Такая комбинация, на мой взгляд, может оказаться полезной, т.к. предлагает студентам несколько необычный взгляд на привычные в их профессиональной области вещи. Зачастую оказывается, что студенты той либо иной специальности, многие из которых уже являются практически сложившимися специалистами в своей сфере, поправляют меня, если я захожу на «их территорию» - туда, где они ориентируются намного лучше меня.  Так происходило совсем недавно со студентами – историками. И я заметил, что если такие поправки принимать с уважением к студентам и их зарождающемуся профессионализму, то от этого в аудитории устанавливается какая-то особая атмосфера доверия и взаимного уважения. И мне как преподавателю очень приятно в таких случаях отдать дань уважения студентам за их знания в своей профессиональной области, а им, – и я это чувствую, – очень приятно осознавать свою компетентность, которую признает их старший товарищ и коллега. Я верю, что ощущение равенства и свободы, если их добиться в аудитории, могут на занятиях творить чудеса. Это может проявляться в дисциплине, которая в таких случаях устанавливается как бы сама собой, без усилий и насилия. Но намного важнее, что это может положительно влиять на усвояемость студентами знаний, которые в таком случае прямо на занятии превращаются из набора фактов, утверждений и законов в живой опыт переживания, осознания ил