Ростовская область

профессор Школы исторических наук

Владимир Петрухин, профессор Школы исторических наук

Дон (античный Танаис) всегда был одной из основных трансконтинентальных магистралей в истории Восточной Европы. Согласно античной традиции, Танаис разделял Европу и Азию. Развалины античного города Танаиса, объединявшего на рубеже эр кочевников-сарматов и греков, колонизовавших Северное Причерноморье, сохранились вблизи Ростова-на-Дону и исследуются по сей день; на месте раскопок создан археологический музей.

Выше Ростова на правом берегу Дона расположен город Цимлянск, на левом – Волгодонск, название которого связано с Волго-Донским судоходным каналом, кратчайшим путем (около 100 км), соединяющим Волгу (у Волгограда) и Дон. Со строительством канала, открытого в 1952 году, и связаны археологические исследования, продолжающиеся по сей день, в том числе в рамках проекта «Открываем Россию заново». Раскопки проводились экспедицией М.И. Артамонова, основателя отечественного хазароведения, в 1949 году в связи с планируемым затоплением Цимлянским водохранилищем одного из важнейших для понимания отечественной истории археологических памятников – Левобережного Цимлянского городища. Городище было остатками Саркела – кирпичной крепости, построенной (согласно уникальному историческому свидетельству) по заказу хазарского кагана (и главы администрации бека) византийским сановником Петроной, посланным императором Феофилом (около 840 года). В русской традиции крепость получила наименование Белая Вежа (соответствующее хазарскому имени Саркел) после захвата ее князем Святославом около 965 года. До затопления Саркел успели раскопать на две трети.

Напротив Саркела на правом берегу Дона издавна известна была другая – белокаменная – крепость: Правобережное Цимлянское городище (ПЦГ). Ее план снял еще в 1743 году инженер И.К. Сацыперов (рис. 1), систематические раскопки городища с конца 1980-х годов начала С.А. Плетнева, продолжил ведущий археолог-хазаровед В.С. Флёров. Интригующей стала находка комплекса восточных монет – арабских дирхемов, датируемая началом IX века. Это один из ранних кладов. Начало обращения таких монет в Восточной и Северной Европе относится к рубежу VIII и IX веков. Тогда главной магистралью, ведущей (через Оку) на Верхнюю Волгу и дальше на Балтику, был Дон; на одну из монет нанесен скандинавский рунический знак. Основная площадь городища остается неисследованной, а Цимлянское водохранилище безостановочно уничтожает памятник. Мониторинг разрушений, начатый В.С. Флёровым во время раскопок, показал, что ежегодно полметра площади рушится в искусственное море. В 1990-е годы раскопки из-за отсутствия финансирования были прерваны, с 2003 года удалось получить средства на продолжение мониторинга благодаря поддержке Е.Я. Сатановского (возглавлявшего тогда Российский еврейский конгресс). В.С. Флёрову и мне пришлось с болью в сердце ползать по крутому обрыву и обнаруживать белокаменные блоки крепости, рухнувшие на прибрежную полосу Цимлянского моря с сорокаметровой высоты (рис. 2). Угрозы памятнику продолжали нарастать, ибо укрепить берег водохранилища затруднительно, остатки крепости могут быть целиком уничтожены в процессе этих разрушений. Неоднократно предпринимавшиеся мною и В.С. Флёровым попытки организовать охранную зону в регионе Саркела сталкивались с отсутствием законодательной основы даже на уровне администрации Ростовской области. Дважды – в 2009 и 2017 годах – удалось организовать двухнедельные раскопки с полевыми школами Центра научных работников и преподавателей иудаики в вузах «Сэфер»; тогда родилась романтическая формулировка проекта: «По следам строителей Саркела».

В 2016 году я начал преподавать археологию в НИУ ВШЭ, в 2017-м привез группу студентов полевой школы центра «Сэфер» на раскопки ПЦГ, в 2018-м мой проект спасательной студенческой экспедиции на ПЦГ получил поддержку в рамках программы «Открываем Россию заново». К археологам присоединилась сотрудница Института славяноведения РАН О.В. Белова, в 2017 году организовавшая сбор материалов по устной истории в Цимлянском и Волгодонском районах; камеральной обработкой находок занялась В.Е. Флёрова-Нахапетян из Института археологии РАН. Едва ли не главной заботой давних руководителей проекта стал поиск молодых сотрудников, имеющих опыт работы на городищах-крепостях: в развернувшихся работах приняли участие ростовские археологи В.В. Ключников и А.А. Нечипорук, Д.А. Моисеев из Бахчисарайского музея-заповедника, липецкий археолог Л.И. Красильникова, воронежский археолог С.И. Владимирский, московский гебраист Б.Е. Рашковский.

Интерес к ПЦГ и затопленному Саркелу испытывали не только профессионалы; издавна местные жители стали использовать тесаный камень ПЦГ и кирпичи Саркела для хозяйственных нужд. Ныне плодятся «энтузиасты», которые пытаются заниматься дайвингом в поисках утонувших «сокровищ» и исторических фантомов (последними были искатели некоего «Русского каганата» от телевизионного канала «Культура»), хотя было заведомо известно, что мутная летом вода Цимлянского моря не позволит им ничего разглядеть. Начатые в 2018 году в рамках проекта «Открываем Россию заново» скромные двухнедельные раскопки важны не только результатами собственно земельных работ – важен возрастающий интерес к памятникам со стороны общественности, администрации Цимлянского и Волгодонского районов и, конечно, музейных работников, в первую очередь директоров Цимлянского (Г.А. Сумцова) и Волгодонского (И.В. Павлинок) музеев. Руководители студенческой экспедиции «Сэфера» выступили модераторами на гражданском форуме «Город Волгодонск – центр туристского кластера востока Ростовской области» в августе 2017 года и продолжили общение с администрацией Волгодонска и руководством музея на круглом столе 2018 года и на рабочей встрече по расширению музейной работы и экспедиции в 2019 году. Неизменную поддержку экспедиции оказывает волгодонский кинодокументалист Г.А. Сорокин, проводящий видеофиксацию всех видов работ.

Программа самих раскопок была определена В.С. Флёровым: необходимо было исследовать наиболее угрожаемые участки. В результате в 2018–2021 гг. удалось зафиксировать белокаменные блоки стены ПЦГ, которые должны были вот-вот рухнуть с обрыва (рис. 3). Понятнее стала строительная техника и планировка крепости. Но разведки вокруг точечно исследуемого памятника, продолженные студенческой экспедицией в 2019 года, обнаруживают все больше проблем. Рядом на плато Камышино давно был замечен выход кладки из тесаных блоков (рис. 4), хотя выходов культурного слоя поблизости не обнаруживалось. Поражает воображение монументальный «Синий курган» – насыпь четырехугольной в плане формы (130х130 м), достигающая 10 м в высоту (рис. 5). Рядом на поле были случайно обнаружены многочисленные предметы конской узды. Входил ли этот курган, напоминающий погребальные конструкции вождей Евразии, в комплекс с хазарскими городищами, неясно: его раскопки требуют организации специальной экспедиции.

Перспективы исследований значительно расширились с присоединением в 2019 году к экспедиции специалистов-волонтеров: удалось применить неразрушающие методы археологического исследования. Почвовед Ю.О. Карпова провела бурение участков культурного слоя на ПЦГ, современные сканеры и дроны использовали специалисты по охране подводного культурного наследия (включая затопленные памятники) С. Хохлов (магистрант НИУ ВШЭ с 2021 г.) и Ю. Ткаченко. «Подводникам», выехавшим в Волгодонск еще в мае, удалось обнаружить на дне Цимлянского моря, не успевшего зацвести, затопленный Саркел и зафиксировать его местоположение. Не менее важным представляется исследование подводного культурного наследия, относящегося к другой эпохе, – затопленной вместе с Саркелом богатой казачьей станицы Цимлянская. Усадьбы станицы с монументальным (взорванным) собором оказались под водой. Традиционная культура казачества, «расказаченного» в годы советской власти, исчезла и ныне в Цимлянске становится объектом исследования подводного культурного наследия. В археологический объект постепенно превращается и сталинский «город-сад», каковым видели его архитекторы, возводившие (рядом с лагерной стройкой канала) ансамбль курортного города Цимлянска с его колоннадами, парками и монументами героям труда.

Устная история еще сохраняет память о жизни в этом городе и станице, давшей городу свое имя. «Городской текст» Цимлянска и фольклор окрестных станиц представляют далекую от официозных победных реляций советской эпохи историю освоения этих мест. Древняя крепость Саркел и «хазарское прошлое» региона находят отражение в исторических нарративах местных жителей. Тысячелетний центр российской истории нуждается в работе комплексной экспедиции – «открытие России заново» приобретет широкий смысл.

Собственно археологические работы на ПЦГ и в Саркеле далеки от завершения. Ныне очевидно, что хазарские крепости, контролировавшие переправу через Дон, были построены в узловом пункте Евразии: здесь пересекались маршруты, ведущие с Востока (из Заволжья) на Запад (С.А. Плетнева считала этот маршрут ответвлением Великого шелкового пути) и из бассейнов Черного и Азовского морей на север. Очевидны, после специальных исследований В.С. Флёрова и др., византийские истоки строительной техники, использования обожженного кирпича, черепицы и т.п. Загадкой остается то, почему Византия стремилась укрепить границы далекой от нее Хазарии в самый драматический период своей раннесредневековой истории: в IX веке армии Арабского халифата подступали к Константинополю. Адепты сугубой древности Русского государства готовы приписать эту оборонительную систему стремлению обезопасить Причерноморье от угрозы некоего «Русского каганата». Этот каганат, однако, неизвестен источникам: тенденциозная историографическая конструкция призвана была отдалить время сложения государственности у восточных славян по крайней мере в VIII век, подальше от летописного призвания варягов.

Угрозу византийским границам в Причерноморье и на Дунае на протяжении всего Средневековья (начиная с гуннов) представляла как раз степь. Авары, болгары, сами хазары, а в IX веке мадьяры-венгры рвались в эти богатые области, контролируемые империей. Союз с Хазарией, засвидетельствованный посольством кагана с просьбой о строительстве Саркела, призван был стабилизировать ситуацию в степи. Более того, сеть крепостей, свидетельствующих об использовании византийской техники, не ограничивалась Доном – осевой магистралью каганата. Крупная крепость из тесаных блоков была построена на одном из перевалов, ведущих в Закавказье, – в Хумаре (Карачай). Отсюда хазары могли угрожать самому Халифату, с которым они вели постоянные войны.

Эта геополитическая картина может считаться предварительным наброском раннесредневековой истории юга Восточной Европы, слабо освещенной письменными источниками. Ни одна из хазарских крепостей (включая наиболее исследованный Саркел) не раскопана полностью. Спасательные раскопки позволяют сохранить драгоценные и постоянно исчезающие для нас частицы истории.

29 марта, 2022 г.